7 § 7 Суде́бная реформа и «гла́сность». Покуше́ние Карако́зова на Александра II и нача́ло прави́тельственной реа́кции.

20 ноября того же 1864 г. была проведена́ суде́бная реформа.  Впервые в российской практике был со́здан открытый и гла́сный суд двенадцати прися́жных, в котором обе стороны́ – и обвиня́емый, и обвини́тель – принима́ли ра́вное участие.  Бо́лее того, прися́жные избира́лись из представителей всех классов, и, если обвиня́емый не мог позволить себе наня́ть адвока́та, суд назнача́л беспла́тного защи́тника.  Все наруше́ния в суде́бном проце́ссе можно было оспо́рить в Прави́тельствующем Сена́те.

С этой реформы в России начинается традиция знамени́тых правозащи́тников.  Их ре́чи отде́льно издава́лись, чита́лись и по́льзовались популя́рностью в среде́ либера́льной обще́ственности.  Д. В. Ста́сов (его дочь Елена, большеви́чка по про́звищу «Абсолю́т», была парти́йным това́рищем Ленина и Сталина), А. И. Уру́сов, А. Ф. Ко́ни, Н. П. Карабче́вский, Ф. Н. Плева́ко были знамени́тыми юри́стами, выступа́вшими в гро́мких проце́ссах и часто защища́вшими известных революционе́ров XIX века.

Судебная реформа ввела́ публи́чность в российскую действи́тельность.  Даже слово «гла́сность», которое сейчас больше ассоции́руется с эпохой М. С. Горбачёва, вошло в русский язык к началу царствования Александра II.  Это слово укрепи́лось в русском языке в результате судебной реформы и создания нового демократического, гла́сного суда́, на тот моме́нт одного из самых прогресси́вных в Европе.

При этом новое прогресси́вное судопроизво́дство порефо́рменной России не соотве́тствовало старому и отста́лому законода́тельству, и это несоотве́тствие вызыва́ло серьёзную кри́тику у либеральной и зе́мской обще́ственности^[1].  С другой стороны, либерали́зм и гла́сность новых судо́в стали вызыва́ть негати́вную реакцию в правительстве, которое увидело в громких судебных процессах «политическую опа́сность».  Вскоре после проведения судебной реформы дела́ о «государственных преступле́ниях» перестали рассма́триваться в гла́сных суда́х прися́жными, а  слу́шались в закры́тых суде́бных пала́тах или в Сена́те^[2].

Вопрос о свободе печа́ти и правительственной цензу́ре оказался одним из ключевы́х вопросов порефо́рменной России.  С начала своего царствования Александр II осла́бил цензуру.  Эта либеральная практика царского правительства получила законное оформле́ние 6 апреля 1865 г.  И хотя, согласно новым «Временным правилам о цензуре и печати», предвари́тельная правительственная цензура отменя́лась, правительство оставля́ло за собой право штрафова́ть те или иные изда́ния за ре́зкие антиправи́тельственные выска́зывания, иду́щие против осно́в государства и общества.  Таким образом, правительство продолжало контроли́ровать печа́ть экономи́ческими спо́собами.  Однако решение правительства наложи́ть штраф могло оспа́риваться в суде́ и тем самым получа́ть ещё бо́льшую огла́ску, которой правительство как раз и пыта́лось избежа́ть.

Журналы «Совреме́нник» Черныше́вского и Добролю́бова, «Русский мир» и «Русское слово» Пи́сарева создава́ли платфо́рму для новой революцио́нной идеоло́гии.  Правительство пыталось ограничить влияние этой идеологии бо́лее или ме́нее демократическими ме́тодами.  Однако игра в демократию кончилась, когда 4 апреля 1866 г. среди́ бе́ла дня революционер-одино́чка Дми́трий Карако́зов вы́стрелил из пистоле́та в Александра II у решётки Летнего са́да. Карако́зов промахну́лся, и царь остался цел.  Когда царь спросил молодого человека, зачем тот стреля́л в него, Карако́зов отве́тил: «Потому что ты^[3] обману́л народ – обеща́л ему зе́млю и не дал!»^[4]

Дми́трий Карако́зов происходи́л из небога́той дворянской семьи из Сара́товской губе́рнии.  Разочарова́вшись в реформах Александра II, он вступи́л в революционную «Организацию» своего двою́родного брата Н. А. Ишу́тина, однако на покуше́ние он пошёл самостоя́тельно.  По официа́льной ве́рсии, крестьянин О́сип Комисса́ров, случа́йно находи́вшийся в толпе́, уда́рил Карако́зова по руке́, когда тот це́лился в царя, чем спас императору жизнь.  За это Комисса́ров был награждён о́рденом Св. Влади́мира и произведён в дворя́не.  Карако́зов же был аресто́ван и вско́ре публи́чно пове́шен на Васи́льевском о́строве.

Вслед за этим покуше́нием в обществе начала́сь прави́тельственная реакция.  Демократические журналы «Совреме́нник» и «Русское слово» были закрыты, руководителем Третьего отделения был назна́чен гр. Пётр Шува́лов – энерги́чный консерва́тор и проти́вник вся́ких либеральных реформ.  О нём поэт Ф. И. Тю́тчев^[5] написал следующую эпигра́мму:

Над Россией распростёртой

Встал внеза́пною грозо́й

Пётр по про́звищу четвёртый

Аракче́ев же второй.