6 § 6 Та́йные о́бщества бу́дущих декабри́стов. Уча́стники та́йных о́бществ и их програ́ммы.

Первые полута́йные организации дворянской молодёжи возни́кли ещё в 1814 году.  Об одной из них, Семёновской арте́ли, стало изве́стно Александру, и он запрети́л её в 1815 году.  В 1816 году было образо́вано небольшое, но уже вполне́ тайное общество Союз спасе́ния. Зате́м на его осно́ве возни́к более организо́ванный Союз благоде́нствия, насчи́тывающий о́коло двухсот чле́нов.  В январе 1821 года Союз благоде́нствия фактически распа́лся на Северное общество Ники́ты Муравьёва и позже кн. Серге́я Трубецко́го и Южное общество под руково́дством Па́вла Пе́стеля. До 1823 года Северное общество в Петербурге было менее активным, чем Южное общество^[1].

Тайные общества представля́ли собой смесь масо́нских, полити́ческих, филосо́фско-литерату́рных и религио́зных групп с разли́чными це́лями и зада́чами. Общества отлича́лись друг от друга не только конкре́тными политическими програ́ммами, но и ли́чными симпатиями и антипа́тиями своих уча́стников и руководи́телей.

Так, например, в «Конституции» Северного общества, написанной Ники́той Муравьёвым, Конституция Никиты Муравьёва Русская Правда Па́вла Пе́стеля      находилось тре́бование конституцио́нной мона́рхии, в то время как Па́вел Пестель, руководитель Южного общества, был более радика́льным и подде́рживал создание республики в своей программе, называемой «Русская правда»^[2].

Однако и в уме́ренном Северном обществе была более радика́льная группа, в которую входили Кондра́тий Рыле́ев, Александр Бесту́жев, Александр Одо́евский, Александр Якубо́вич и др. Они стояли на республика́нских пози́циях и поддерживали идею убийства всей царской семьи, то есть были ближе к программе Пе́стеля и его «Русской правде»^[3] и далее к плану большевиков, осуществлённому в 1918 г.

Ме́нее чем за один год до восстания в Северное общество вступил декабри́ст Пётр Кахо́вский.  Каховский также предлагал уби́йство царя и всей ца́рской семьи́.  Однако стоит отметить, что Кахо́вского не любили даже его товарищи.

Северя́не подчёркивали иде́ю «вели́кой России», включа́ющей в себя́ Финляндию, Польшу, Литву́ и Украи́ну.  Южа́не исключа́ли их из соста́ва будущей Российской респу́блики, которая должна была соедини́ть Европу и Азию, со столицей не в Петербурге и не в Москве, а в Ни́жнем Но́вгороде на Волге, переимено́ванном во Влади́мир^[4].

Многие годы члены тайных обществ изучали литературные и филосо́фско-поли́тические произведе́ния запада, писали свои программы и конституции, спо́рили о государственном устро́йстве новой России, избира́ли соста́в нового прави́тельства, стро́или планы вооружённого восстания и даже уби́йства царя́ – всё с отте́нком ю́ношеской фанта́зии^[5].

Д. С. Мережко́вский в романе «Александр Первый» воссоздаёт разгово́р между декабри́стами Голи́цыным и Одо́евским на одном из собраний Северного общества в мае 1825 года после выступления на нём руково́дителя Южного общества Пе́стеля:

Один в кабине́те, заби́вшись в у́гол дива́на и закры́в лицо́ рука́ми, сидел Одо́евский. Голи́цын подошёл к нему.  Тот услышал и отня́л ру́ки от лица́.

             – А знаете, князь, – проговори́л он, и Голи́цыну казалось, что слёзы у него на глаза́х, – ведь Пестель-то прав: сты́дно, Боже мой, как сты́дно и га́дко всё!  Ничего не будет.  Болтуны́ несча́стные: наде́лала сини́ца сла́вы, а мо́ря не зажгла́…^[6]

Голи́цын мо́лча прости́лся и вы́шел на улицу.

И действи́тельно, амбицио́зные планы чле́нов тайных обществ не обеща́ли осуществи́ться, пока 19 ноября 1825 года – соверше́нно неожи́данно – не умер Александр Первый.